Одни беларусы после школьного выпускного и дальше интересуются историей своей страны. Но для очень многих знакомство с этой темой заканчивается на уровне учебников. Поэтому как и что рассказывается в них о событиях прошлого, очень важно. Академический директор Беларусского института публичной истории Алексей Ластовский проанализировал изменения, которые произошли в учебниках, вышедших после 2020 года. Рассказываем о главных изменениях, которые заметил исследователь.
Какие издания изучал историк?
Для своего анализа Ластовский сделал акцент на двух учебниках, которые охватывают весь исторический период:
- «Падручнік па гісторыі Беларусі (са старажытных часоў да канца ХVIII ст.)» (10-й класс, авторы Виктор Белазарович, Светлана Кудрявцева, Андрей Любый, 2020);
- «Падручнік па гісторыі Беларусі (ХІХ — пачатак ХХІ ст.)» (11-й класс, Александр Космович, Наталья Барабаш, Александр Корзюк и др., 2021).
В качестве дополнительных материалов использовались:
- «Гісторыя беларускай дзяржаўнасці» (под общей редакцией Игоря Марзалюка, 2022) — это вузовский учебник, но его авторы также пишут школьные пособия;
- «Гісторыя Беларусі са старажытных часоў да канца ХV стагоддзя» (6-й класс, Степан Темушев, Юрий Бохан, под общей редакцией Игоря Марзалюка, 2023) — переиздание учебника, выпущенного еще в 2016-м;
- «Гісторыя Беларусі ў кантэксце сусветнай гісторыі» (10-й класс, первая часть, под редакцией Александра Кохановского, 2024) — имеет экспериментальный характер (используется в 14 школах), однако пока выпущена лишь одна часть;
- «Генацыд беларускага народа ў гады Вялікай Айчыннай вайны» (в трех версиях: для 1−4, 5−9 и 10−11-х классов, 2023) — материалы этих книг должны использоваться учителями на уроках истории при изучении соответствующих тем.
Позитив о Полоцке и ВКЛ, но миф о любви беларусов к власти
Начнем с положительных изменений. Как отмечает Ластовский, еще с 2001 года в школьном образовании стали искать корни беларусской государственности в далеком прошлом: в Полоцком княжестве, которое позиционировалась как автономное сообщество в составе Киевской Руси (средневековое государство, в котором жили предки украинцев, беларусов и русских), а также в Великом княжестве Литовском. В конце 2010-х акценты стали делать на подчеркивании независимости Полоцкого княжества, также разными способами отмечалось преобладание беларусского элемента в ВКЛ. Эти тезисы остались и в новых учебниках.
Эти изменения отмечены как положительные, так как отчасти благодаря им еще в 2019-м из учебников исчезла концепция древнерусской народности, в которой раньше видели истоки современных беларусов, украинцев и русских. Она не упоминается и в новых книгах. Акцент сделан на развитии собственной государственности предков беларусов. Отмечается, что полоцкая династия была обособлена от князей, правивших на других восточнославянских землях.
«У новым падручніку па гісторыі Беларусі ў кантэксце сусветнай гісторыі таксама сцвярджаецца, што [полацкі князь] Рагвалод праводзіў незалежную ад Кіева палітыку, а яго наступнікі захавалі незалежнасць сваёй зямлі і выступалі з сур’ёзнымі знешнепалітычнымі ініцыятывамі (тут цікава, як мова афіцыйнай прапаганды пранікае і ў школьныя падручнікі ў цалкам нечаканых месцах)», — иронизирует Ластовский. Однако он подчеркивает, что в учебниках сложился консенсус о Полоцком княжестве как о первой исторической форме беларусской государственности.
Аналогичная ситуация и с ВКЛ. И в старых, и в новых учебниках подчеркивается принципиальная роль беларусских земель и ее населения в создании княжества. Авторы пишут, что ядром государства стали земли Новогрудского княжества, что в Новогрудке произошла коронация и крещение князя Миндовга, подчеркивается беларусско-литовский характер ВКЛ. Внешняя борьба (с тем же Тевтонским орденом) трактуется как решающий фактор для сохранения многоэтничности и формирования толерантного общества.
Что негативного нашел исследователь? В учебных пособиях беларусам приписывают такую черту, как преданность власти, якобы характерную нашим предкам исторически. Согласно учебнику под редакцией историка и пропагандиста Игоря Марзалюка, сильная власть «адпавядае ментальным устаноўкам, матывацыйным паводзінам, якія характэрны для беларускага народа, гістарычнай традыцыі. Для беларусаў характэрна разуменне ўлады, дзе лідэр бярэ на сябе паўнату адказнасці. Прэзідэнцкая форма кіравання — гэта тая мадэль улады, дзе ёсць персаніфікаваны дзяржаўны дзяяч, які з’яўляецца гарантам канстытуцыйных норм, увасабляе беларускія архетыповыя ідэалы аб моцнай і справядлівай уладзе».
В реальности это утверждение абсолютно антинаучно, о чем-то подобном не пишет ни один серьезный исследователь.
По мнению Ластовского, такая концепция — очень удобный инструмент для власти, поэтому стоит ожидать ее дальнейшего расширения в других пособиях.
Кроме того, исследователь отмечает проблемы с методологией учебников. Это более профессиональный вопрос, поэтому обойдемся без подробностей и кратко отметим, что в этих аспектах, по оценке исследователя, учебники устарели и используют советское наследие (например, при описании процесса формирования беларусской нации применяется термин «народность», который не используется в современных исследованиях).
Отрицательная оценка периода Речи Посполитой
Более серьезные изменения происходят в разделах, посвященных Речи Посполитой (это федеративное государство Польши и ВКЛ, созданное в 1569-м и просуществовавшее до 1795-го). В учебнике, выпущенном в 2020-м, РП еще оценивается достаточно нейтрально. Акцент тогда делался на стремлении сохранить самостоятельность ВКЛ в его составе, высоко оценивается король Стефан Баторий, содействовавший этому, большое внимание уделяется Статутам ВКЛ (сборникам законов), хотя справедливо критикуется полонизация, которая имела негативные последствия для будущей беларусской нации.
А вот более поздний учебник под редакцией Марзалюка куда более критичен. В нем говорится, что польское влияние имело «надзвычай сумныя наступствы і для беларускай, і для літоўскай, і для ўкраінскай нацыянальнай свядомасці і культуры. У выніку культурнай і дзяржаўнай асіміляцыі, паланізацыі гэтыя народы страцілі сваю арыстакратыю, большую частку шляхецтва і мяшчанства, што надзвычай негатыўна адбілася на развіцці іх нацыянальнай самасвядомасці і культуры».
В учебнике также отрицательно оценивается Брестская уния 1596 года (по ней все православные верующие в Речи Посполитой признавали власть папы римского, но при этом сохраняли свою литургию на церковнославянском языке). Хотя в целом беларусские историки оценивают ее скорее положительно.
Критикуя унию, Марзалюк даже отсылает к украинским казакам, которые использовали этот религиозный конфликт (часть православной шляхты сопротивлялась введению унии) для своих походов на территорию современной Беларуси. «У цэлым адлюстраванне рэлігійнага канфлікту ў Рэчы Паспалітай напоўнена сімпатыямі да барацьбы ўкраінскіх казакоў і падкрэсленым апісаннем жорсткасці войскаў ВКЛ пад кіраўніцтвам Януша Радзівіла, якія падаўлялі паўстанне (прытым, пры апісанні дзеянняў казакоў згадваецца толькі іх нянавісць да езуітаў, і такая аднабаковая рэпрэзентацыя, пабудаваная на замоўчванні жорсткасці казакоў у дачыненні да асобных катэгорый мясцовага насельніцтва, таксама стварае вельмі заангажаваны вобраз тых часоў)», — отмечает Ластовский.
Как пишет исследователь, в учебнике все еще можно найти информацию об убийствах и грабежах, которые проводила на территории Беларуси московская армия — последняя принудительно увела в плен тысячи мещан и крестьян во время войны середины XVII века. Упоминается и восстание в Могилеве 1661 года, когда местные жители вырезали гарнизон московских захватчиков. Однако в целом период РП оценивается отрицательно.
Споры о войне 1812 года и начало атаки на Калиновского
Следующий блок исследования посвящен периоду, когда Беларусь была аннексирована Российской империей и находилась в ее составе (1795−1917).
Еще до 2020 года споры среди историков вызывало освещения войны 1812 года, когда войска французского императора Наполеона І напали на Россию. В советские времена ее называли «Отечественной». Для нас эта характеристика не была корректной, ведь предки беларусов тогда воевали в обеих армиях. Поэтому на какое-то время от нее отказались. Но в учебнике 2018 года войну вновь назвали «Отечественной». В остальном описание событий осталось корректным. Наиболее «элегантно» проблему того, как называть конфликт, решили в учебнике по истории беларусской государственности — о ней вообще не вспомнили, поэтому оценивать ее не пришлось.
А вот наиболее радикальная трансформация в учебниках произошла по вопросу описания восстания 1863−1864 годов. Беларусские историки традиционно называли его «восстанием Калиновского» — теперь от такого наименования, как заметил Ластовский, решили отказаться. Еще в учебнике 2018 года для восьмого класса Кастусь Калиновский был показан как герой: «Мужны і нястомны Каліноўскі працягваў сваю рэвалюцыйную дзейнасць, спрабуючы выратаваць людзей, каб зноў выступіць вясною 1864 г. Доўгі час яму ўдавалася хавацца ад пераследу, але адзін з членаў арганізацыі на допыце выдаў яго. „Пісьмы з-пад шыбеніцы“ ўяўляюць сабой духоўны запавет Кастуся Каліноўскага беларускаму народу: „…народзе… цэлай грамадой ідзі ваяваці за сваё чалавечае і народнае права, за сваю веру, за сваю зямлю родную“. Каліноўскі таксама прытрымліваўся ідэі дэмакратычнай народнай дзяржавы: „…не народ зроблены для ўрада, а ўрад для народа“».
Однако в учебнике для 10-го класса портрет Калиновского исчезает (хотя он был в аналогичных изданиях даже в советское время). О самом восстании рассказывают максимально сухо, без каких-либо оценок или характеристик. «Таксама прыбраныя тыя сюжэты, якія дапамаглі б вучням „беларусізаваць“ Каліноўскага: адсутнічаюць згадкі пра „Мужыцкую праўду“ (беларусскоязычную газету, которую издавал Кастусь. — Прим. ред.) і „Лісты з-пад шыбеніцы“ Каліноўскага (письма, написанные им в заточении перед казнью. — Прим. ред.), не згадваюцца спрэчкі з варшаўскім цэнтрам паўстання пра патэнцыйнае аднаўленне самастойнасці Літвы пры перамозе паўстання», — отмечает Ластовский.
Исследователь обращает внимание, что даже в учебнике по истории беларусской государственности о восстании рассказывается в более позитивном ключе. Упоминаются «Мужыцкая праўда» и «Лісты з-пад шыбеніцы», используются такие характеристики как «радыкалізм і аўтарытэт Каліноўскага», «жорсткія рэпрэсіўныя меры адміністрацыі [віленскага генерал-губернатара Міхаіла] Мураўёва». Авторы делают вывод, что «паўстанне не ставіла задач фарміравання беларускай дзяржаўнасці», но в принципе это соответствует действительности.
Ластовский также напоминает, что в последнее время российские авторы старались максимально дискредитировать Калиновского, который якобы сохранял польскую идентичность. По его мнению, пересмотр образа Кастуся в беларусских школьных учебниках пока еще не слишком радикальный, однако отказ от героизации и беларусизации Калиновского очевиден.
Польша — главный враг
Серьезные изменения также произошли в рассказе о событиях ХХ века. Как ни странно, в учебнике для 10-го класса в целом нейтрально говорится о создании в 1918-м Беларусской Народной Республики, которая также в последние годы стала объектом нападок властей и пропагандистов. В таком же стиле, без оценок, рассказывается и о бело-красно-белом флаге.
А вот при освещении сталинских репрессий уже проявляется тенденциозность: «Сярод рэпрэсаваных былі тыя, хто ажыццяўляў канкрэтныя дзеянні супраць існуючага ладу, вёў контррэвалюцыйную агітацыю, займаўся шкодніцтвам у калгасах і на прадпрыемствах, удзельнічаў у антысавецкіх і паўстанцкіх арганізацыях. Але пацярпела і шмат невінаватых людзей, сярод іх партыйныя і дзяржаўныя работнікі, інтэлігенцыя, рабочыя і сяляне». Таким образом происходит частичное оправдание массовых репрессий сталинской эпохи. При этом в учебнике по истории беларусской государственности упоминаются как репрессии (в отдельном подразделе), так и массовый голод начала 1930-х годов.
В учебнике 11-го класса также проявляется провластная идеология. Как пишет Ластовский, власти, пытаясь преодолеть раскол после 2020 года, решили отождествить единство общества с достижением территориального единства страны в 1939-м, когда СССР стал союзником нацистской Германии, вступил во Вторую мировую войну и напал на Польшу. При этом он занял территорию Западной Беларуси, которую коммунисты сами же отдали Варшаве за 18 лет до этого. Поэтому власти воскресили пропагандистские антипольские штампы того времени и сделали Польшу главным геополитическим врагом современной Беларуси.
Период нахождения западнобеларусских земель в Польше (1921−1939) показан в сверхпропагандистском ключе: принудительная полонизация, военная диктатура, национальное угнетение, полицейские террор. Отдельно и подробно рассказывается о концентрационном лагере в Березе-Картузской, хотя авторы и оговариваются, что «галоўнай задачай лагера было не столькі фізічнае знішчэнне зняволеных, колькі іх маральнае знішчэнне».
Эта ремарка неслучайная. Общая численность узников лагеря в Березе-Картузской доходила до 9 тысяч человек. За все пять лет существования умерло 13 заключенных (причем большинство — в больнице в Кобрине). Еще один человек покончил жизнь самоубийством. Беларусов среди узников за все годы его существования было 6% — то есть около 180 человек. Кстати, львиная доля заключенных — 6 тысяч человек — появилась в лагере лишь в последние недели его существования, в 1939-м. В среднем через него проходило около 600 человек в год. Существование лагеря — ужасный и постыдный факт для межвоенной Польши. Однако даже в самом большом значении эта величина не идет ни в какое сравнение с числом заключенных в огромных концлагерях нацистской Германии и ГУЛАГа, где содержали и убивали миллионы людей.
Претензии к Польше выдвигаются и в вузовском учебнике под редакцией Марзалюка. Особенное внимание уделяется Армии Крайовой, которая якобы участвовала в геноциде беларусов — происходит ее отождествление с нацистами.
«Ясна, што такое маніпулятыўнае тлумачэнне магчыма толькі пры замоўчванні многіх фактараў», — отмечает Ластовский и добавляет, что АК была очень неоднородной, что ее поддерживала часть местного населения и что на действия Армии повлияли карательные операции с советской стороны. «Сутнасць такіх маніпуляцый досыць лёгка выяўляецца ў імкненні звесці складаную карціну супрацьстаяння розных сілаў на акупаванай тэрыторыі да чорна-белай карцінкі, якую лёгка можна выкарыстоўваць у палітычна-прапагандысцкіх мэтах», — констатирует исследователь.
Авторы учебника по истории беларусской государственности хотя бы внешне пытаются показать сложность исторического процесса. Но уже в школьном учебнике для 11-го класса все однозначно: «польскія нацыяналістычныя фармаванні наганялі жах на мясцовае насельніцтва». Еще более прямолинейно показана деятельность АК в школьных учебниках о геноциде. Там они трактуются как «немецкие коллаборационисты», хотя АК, среди прочего, воевала против нацистов.
Впрочем, такой ход неудивителен. «Мы маем унікальную сітуацыю, калі пад відам падручніка падсоўваецца дзіўны па кшталце тэкст (ператвораная ў прапагандысцкі прадукт крымінальная справа)», — пишет ученый и называет учебники по геноциду «антиисторическими».
Ластовский также обращает внимание на конкретную цитату из учебника: «С 1941 по 1944 год в лагерь смерти „Тростенец“ доставляли людей разных национальностей и вероисповеданий, в том числе из стран Европы — детей, женщин, стариков. Продолжительность жизни узников этого лагеря смерти составляла 2−3 месяца. По количеству уничтоженных людей — 546 тысяч человек (это больше, чем все население Гомеля сегодня) — лагерь смерти „Тростенец“ стоит в одном ряду с другими местами массового истребления людей в Европе».
Что не так с этой фразой?
- замалчивается, что привезенные из Европы люди были преимущественно евреями;
- замалчивается, что Тростенец (точнее Благовщина как часть мемориального комплекса «Тростенец») стал основным местом уничтожения евреев Минского гетто;
- создается совершенно искаженная картина реалий лагеря, которая больше соответствует широко известным в современной массовой культуре лагерям смерти (в реальности Тростенец состоял из места расстрелов и трудового лагеря, что было другой конфигурацией);
- приводится завышенная и фальсифицированная цифра числа жертв, которая не соответствует ни окончательным подсчетам советской спецкомиссии (это официально зафиксированная цифра в 206,5 тысячи жертв, которая, кстати, представлена в учебнике 11-го класса и университетском учебнике), ни тем более подсчетам современных историков.
Говоря о разнице между 206,5 и 546 тысячами, Ластовский констатирует, что «такія радыкальныя разбежкі непазбежна вядуць да дэвальвацыі самога разумення колькасці ахвяр».
События 2020-го: либо молчание, либо манипуляции
Наконец, о событиях 2020 года в школьном учебнике для 11-го класса решили просто не сообщать. Там ограничились фразой «шостыя прэзідэнцкія выбары ў краіне прайшлі 9 жніўня 2020 г. З пяці кандыдатаў, па звестках Цэнтральнай выбарчай камісіі, дзеючы Прэзідэнт атрымаў падтрымку 80,1% выбаршчыкаў». Аналогичный прием использовали в учебниках по беларусской государственности, где лишь намекнули на какие-то изменения: «падзеі 2020 г., якія адбыліся ў Рэспубліцы Беларусь, паглыбілі перакананне беларускага грамадства і ўлад у неабходнасці абнаўлення Канстытуцыі для ўмацавання суверэнітэту краіны».
А вот в учебниках о геноциде «несанкционированные массовые мероприятия» отождествляются с действиями коллаборационистов времен Второй мировой войны. Причина — протестующие использовали лозунг «Жыве Беларусь», БЧБ-флаг и герб «Погоня», которые называются нацистскими. «Использовались ими (протестующими. — Прим. ред.) и нацистские методы», — пишут авторы учебника о геноциде. Под этим сотрудники Генпрокуратуры, написавшие этот учебник, понимают опубличивание информации о представителях власти «с призывами к применению насилия».
«Тут лёгка заўважна, што сімволіка, якая была створана каля 1918 года, раптам становіцца нацысцкай толькі па факце выкарыстання калабарантамі (пры гэтым такіх жа эмоцый сучасны расійскі сцяг у супрацоўнікаў Генеральнай пракуратуры чамусьці не выклікае, а ён выкарыстоўваўся ў карных аперыцыях РОНА (Русская освободительная народная армия. — Прим. ред.) на тэрыторыі Беларусі). Яшчэ большае здзіўленне выклікае шырокая класіфікацыя „нацысцкіх метадаў“, якая з’яўляецца выключна палітычна маніпулятыўнай і не мае ніякага гістарычнага абгрунтавання», — пишет Ластовский.
Таким образом, исследователь делает следующие выводы. Радикального изменения исторической концепции в учебниках после 2020 года не произошло. Наблюдается даже увеличение акцентов на автономии Полоцкого княжества и беларусского характера ВКЛ. История трактуется с позиции «беларусской государственности», где главное — контроль над территорией и мощная власть. «Такім чынам, сучасная мадэль лаяльнасці ў аўтарытарнай дзяржаве праектуецца на мінулае як „гістарычныя традыцыі“», — пишет Ластовский.
При этом наблюдаются некоторые уступки России (война 1812 года называется «Отечественной», происходит отказ от героизации Кастуся Калиновского). Главными же новациями стали мощное увеличение антипольских настроений (особенно активно при рассказе о Западной Беларуси и действии Армии Крайовой), а также всяческое использование в своих целях термина «геноцид беларусского народа». Учебники по последнему не соответствуют никаким научным и педагогическим стандартам. В целом же, по мнению исследователя, учебники по истории в аспектах теории и методологии не соответствуют современным подходам.
Читайте также
